— А теперь, — грозно, солидно, объявила Далия. Прошлась суровым взором по лицам посетителей «Алой розы», — мы будем играть в расследование. То есть, конечно же, не играть, а действовать со всей серьезностью, тщанием, тактом и сочувствием. Кто хочет первым сознаться в преступлении?

Мэтресса Юлали резво подняла правое копыто, и мэтры Филипп, Никант, Мартин и Рупь счастливо выдохнули.

— Слушаю вас, коллега, — подбодрила Далия.

Инспектор Клеорн насторожился и включил профессиональную память.

Кентавресса поправила шелковую черную пелерину, которая прикрывала верхнюю, человеческую часть туловища. Половину утра фноссианка потратила на то, чтобы достичь совершенства своей замечательной внешности, и теперь ее длинные черные косы и не менее длинный пышный хвост были украшены серебряными заколками, четыре подковы ослепительно сверкали, на передней правой ноге красовался браслет с эмалевыми розочками, подарок Напы, а попону на стыке человеческой и конской половин тела удерживала большая брошь с тем же рисунком, изготовленная Ньюфуном.

— Йа эст зознатца, что нэ платыт пошлын пры входэ в столыцу, — покаялась мэтресса. У нее был красивый грудной голос, которому жесткий южный акцент добавлял легкую нотку пикантности.

— Ее никто не платит, — прогудел Ньюфун.

— Другие желающие? — спросила Далия.

После неловкого минутного молчания Друбус не выдержал — ему и так было неуютно чувствовать на себе взгляды семи алхимиков — и осторожно, тихонечко, приподнял руку.

— Да??? — обрадовались мэтры хором.

— А можно выйти? — пролепетал несчастный студент.

— Две минуты, — рявкнула Далия.

После того, как Друбус опрометью выскочил из обеденного зала, Далия и ее коллеги по Алхимии выжидательно уставились на Лирта. Тот с мягкой, ненавязчивой вежливостью продолжил чавкать — Напа по привычке сунула каждому пришедшему «на расследование» по плюшке.

Алхимики ждали, что ж будет, но Лирт, следуя собственной, хорошо закрепившейся за тринадцать лет учебы в Университете, привычке, молчал.

Инспектор Клеорн шепотком испросил у мэтрессы Далии разрешения более активно поучаствовать в расследовании. Поднялся, поправил серый мундир, подкрутил усы и торжественно объявил:

— Господа! Дамы! Мы собрались здесь, чтобы…

— Собравшись в этом зале, пьем вино, весеннее и пахнущее летом, И славим солнце славное за то, что нет зимы и смерти для поэтов ! — прокомментировал мэтр Диаз. — «Лишний день: традиции праздника», перевод с эльфийского мэтра Фриолара, я ему еще «хорошо» поставил, чтобы постимулировать юношу к стихосложению, хотя…

— Спасибо, — вежливо поблагодарил почтенного алхимика Клеорн.

— … да, надо признать — у Фриолара с поэзией туго, но прекрасная память, просто прекрасная, когда я вручал ему сертификат о знании наречия Ухтыков, у меня слезы лились…

— Спасибо , мэтр Диаз. — с нажимом повторил Клеорн. Завкафедрой не унимался, не замечая, как рука сыщика сама собой опустилась на рукоятку служебного револьвера:

— … А потом мэтресса Розанна сказала, что это профессиональное, по причине большой световой и читательской нагрузки, и надо капать по четыре раза в день, и перед сном дополнительно — прозрачным раствором без вкуса и запаха, и Фри-Фри так хорошо его растворил…

Инспектор Клерн не выдержал. Сообразив какой-то долей мозга, что полуслепой алхимик угрозу не увидит, он стремительно выхватил оружие из кобуры и выстрелил в потолок. Диаз, удивленный грохотом, замолчал — хотя Далия видела, как его губы шевелятся в привычном «прелестная женщина, просто прелестная», но решила, что сыщику, чего доброго, эта оценка сейчас не понравится.