Предметом оказалась полная до краев чернильница; Карвинтий коротко вскрикнул, когда почувствовал, как по его лицу ползет черная жидкость, Далия за компанию тоже покричала — оказывается, часть оборонительного средства попала на ее мантию.

— Что! ты! — кричал мэтр.

— Что вы себе позволяете? — громко возмущалась Далия, вспрыгнувшая на стол, чтоб избежать дальнейшего контакта. — Да как вы посмели!

— Что… Кто тебе позволил топтать мои записи? — закричал в ответ Карвинтий. — Ты зачем меня в чернилах выкупала?

— Хам! А ну, убери руки!

— Я — хам? А ты, ты… — задохнулся от возмущения алхимик и попытался выхватить из-под каблучков разгневанной дамы свои драгоценные тетради с заметками. — Ты… Ты испортила год моих экспериментов!

— Экспериментов? — воскликнула мэтресса. — Три ха-ха четыре раза! Свиновод-теоретик, тоже мне, выискался! Нормальные люди, гномы и кентавры по всему континенту уже давно воздушные течения и атмосферное давление с температурой открыли, а ты — посмешище всему Кавладору! гусям лапы красной тушью красишь, чтоб доказать, что морозы настанут!

— Я — посмешище? — прохрипел Карвинтий. — Я? А ты… ты… Жаль, что Гийом тебя не придушил в свое время! Ну, я это исправлю!! — и оскорбленный в научное кредо алхимик бросился на Далию со сжатыми кулаками.

Для лучшего нападения Карвинтию пришлось обойти стол — Далия длинным прыжком покинула свое временное убежище, приземлившись на середину лаборатории, подхватила в качестве орудия первое попавшееся — а это оказалась мята; стоило преследователю приблизиться, мэтресса сунула сушеный букет ему в лицо и, когда Карвинтий закашлялся, выскочила из сарайчика-лаборатории, захлопнула за собой дверь. Секунда на размышления — и вот уже Далия, подперев дверь старой лопатой, обнаружившейся поблизости, почувствовала себя в безопасности.

— Кряк! — поддержала запыхавшуюся и порядком встревоженную мэтрессу утка.

— Вот тебе и кряк. Вроде свой, алхимик в мантии, — покачала головой Далия. — А тот же маньяк-самоучка, что и Монгел. Эх, развелось их в славном Кавладоре! Стучи, стучи, — язвительно посоветовала мэтресса в ответ шум, с которым Карвинтий пытался открыть изнутри запертую снаружи дверь.

— Ну, ты у меня еще попляшешь! — донеслось приглушенное обещание.

— Ага. На столе, иберрское танго, — пообещала Далия. И поспешила покинуть негостеприимную метеорологическую лабораторию. — И мантию мне, гад, испортил! Если не отстирается, придется новую покупать. А потом я заставлю этого любвеобильного мятомана ее оплатить! Не забыть, — спохватилась Далия. Достала блокнот, записала для памяти: «Не потерять счет от Бургвайссера за новую мантию ». Потом подумала, прикинула, какую реакцию она вызовет, если распустит по Университету слух о неподобающем поведении мэтра. Охнула, когда поняла, чем случившаяся история грозит в плане обострения гномо-алхимических отношений, и дописала: «НИЧЕГО НЕ ГОВОРИТЬ НАПЕ !!!»

2. Доклад

— Ну же, мэтр Карвинтий, — повторил свой вопрос мэтр Григо. — Так что вы скажете — права ли мэтресса Далия…

— И мэтр Лотринаэн, — подсказала алхимичка, — ведущий специалист Министерства Чудес королевства Кавладор по межпространственным перемещениям, маг со специализацией в школе Природных Начал, с дополнительной специализацией в Зеленой школе и школе Четвертого Шага. Маг, чья квалификация признана…

— Мы поняли, мэтресса, — примирительно подняв руки, проговорил господин ректор. — Так вот, коллега Карвинтий, что насчет слишком большого количества атмосферных явлений, которые и привели наши университетские часы в полную негодность?

Мэтр Карвинтий несколько раз взмахнул кулачками, боксируя с невидимым противником, мысленно представил, как сейчас изобличит козни Далии, как сейчас выскажет все подозрения, которые зародились в его голове в тот час, когда алхимик узнал о давнем и крепком приятельстве оппонентки с представительницей гномьей ллойярдской диаспоры… Не будем скрывать, фантазии ученого-погодника шли еще дальше: он уже представлял, как сейчас легко и просто унизит коварную мэтрессу, испортившую ему половину прошлогодних заметок и предпоследнюю приличную мантию, как Далия поникнет головой и начнет картинно плакаться, как еще больше похорошеет при этом — если, конечно, ее не подведет распухший покрасневший носик, как мигом отыщется какой-нибудь защитник Прав Женщин в Алхимии, — ну, как прошлой осенью нашелся некто Фриолар…