— Хм? Отчете? — не поняла, о чем идет речь, алхимичка.

— Да. Вы не волнуйтесь, я обо всем рассказала Гудерану, и он обязательно примет меры. Уже принял. Не беспокойтесь.

Далии показалось, что какая-та часть растворенной в макроэргическом пространстве реальности информации проскользнула мимо ее мозга.

— Простите, ваше высочество. Мне кажется, я что-то не так объяснила. Понимаете, я пришла по поводу денег на ремонт башенных часов, они сломались…

— Конечно! — истерически подпрыгнула Ангелика, выхватила из рук оторопевшей Далии пергамент с прошением мэтра Григо о дополнительном финансировании, подскочила к столу, единым росчерком пера начертала свое имя, и только потом прокомментировала: — Конечно, мы выплатим компенсацию и за выбитый Роскаром зуб, и за сломанные нашим братом часы! Поймите же, мэтресса, — повернулась принцесса к Далии. — Мальчик не хотел ничего дурного! Он просто никак не научится соизмерять свою силу с… с…

— С социальными условностями, — подсказала мэтресса. Против требований этикета и внутренних моральных принципов, она смотрела на подписанный документ с той жадностью, с какой смотрят голодные лягушки — на стайку мошек.

— Именно! А в остальном — Роскар милейший молодой человек! Ах, если бы вы знали, какой он милый, добрый…

— Отзывчивый, — не кривя душой, поддержала принцессу Далия. — Рыцарственный. Благородный.

— Конечно, у него бывают иногда всплески… э-э…

— Гуморального возмущения? — подсказала мэтресса.

— Да! И ему бывает трудно… хмм… — Ангелика задумалась, подыскивая слово. Привычка профессионального сапиенсологического словоблудия пришла на помощь:

— Трудно удерживать внутренние нейроэндокринные интенции до появления в перцептивном поле безусловного противника? — мэтресса состроила печальную сочувствующую физиономию. — Понимаю, понимаю…

— Он совершенно не хотел бить вашего сотрудника! — воскликнула принцесса. — Кстати, кого он у вас, в Университете, избил?

— Ночного библиотечного сторожа, — ответила Далия, осторожно, потихоньку, вытягивая из рук патронессы Министерства Чудес официальный пергамент.

— Мне очень, очень жаль! — продолжала страдать ее высочество. — Просто так иногда бывает — человек почему-то не может сдержаться, и сам не замечает, как у него в руках оказываются чужие зубы!

— Известный факт, — согласилась мэтресса, пряча документ в надежное место, под платье. — Отражен во всех статистических невероятностях: из ста жеребят один хромает, сколько оборотня не корми — всё равно в лесу поужинает, у семи нянек дитя без глазу…

— В семье не без Роскара, — печально подхватила Ангелика.

И обе дружно закивали головами, признавая справедливость данного комментария к мироустройству.

Тут в пределах досягаемости двух активно понимающих друг друга дам материализовался фантом, а после его таинственного шелестения из-под пола кабинета Ангелики появился столик, уставленный серебром, хрусталем и яствами.

— О! — воскликнула ее кавладорское высочество. — Обед! Мэтресса Далия, могу ли я вас угостить? Прошу вас, присаживайтесь. Простите, я заставила вас ждать — в школе для девочек, при Ордене Акимании Дельфийской, случился ма-аленький инцидент…

— Никогда не была в школе для девочек. И просто не представляю, что же там могло случиться, что потребовалось ваше компетентное вмешательство?

— Представляете, туда забрел медведь. Ну, естественно, перепугался до потери шерсти, сбежал из Ордена, в полном помрачении рассудка добрался до леса — и там встретился с пробегающими по окрестностям оборотнями. Оборотни были заезжие — супружеская пара волков путешествовала на юг, в Ла-Фризе; рев медведя они недослышали, подумали, что он говорит со странным акцентом…

— Как пить дать, волки получили фрагментарное домашнее образование, — сурово поджала губы Далия.

— А я о чем! — согласилась Ангелика. — Это ведь уму не постижимо — в наш просвещенный век терроризировать целую школу волчьим воем — только потому, что вам показалось, будто девочки носят меховые шубки, чтобы издеваться над нашими лесными собратьями!

— Так, стоп, — притормозила Далия и решительно отставила бокал с вином. — Я что-то пропустила? Откуда взялись меховые шубки? Лето ж на дворе.